Определение ВС РФ от 28.04.2011 №

Вх. № ^ 9 ^ Г^ б / .

Ощсл специального контроля Верховного Суда Российской Федег)анми МИНИСТЕРСТВО ю с т и ц и и РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (МИНЮСТ РОССИИ) Верховный Суд Российской Федерации Житная ул., д. 14, Москва, 119991 тел. (495) 955-59-99, факс (495) 955-57-79 /6% Ж ^ й ^ № / ^ <^4СГ2>/^ На№ Верховный Суд Российской Федерации % 085948/11 28.04.2011 Настоящим направляются для сведения и использования в практической деятельности копии следующих вступивших в силу постановлений Европейского Суда по правам человека:

- по делу № 14146/02 «Артемов против Российской Федерации» (вынесено 27 мая 2010 г., вступило в силу 4 октября 2010 г.), в котором установлено нарушение российскими властями ст. 3 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с ненадлежащими условиями содержания Артемова С.Г. в ФГУ ИЗ-39/1 УФСИН России по Калининградской области и отсутствием у заявителя эффективного средства правовой защиты от названного нарушения; нарушение материального и процессуального аспектов ст. 3 Конвенции - в связи со случаями жестокого обращения с заявителем со стороны сотрудников отдела специального назначения Управления ФСИН по Калининградской области и необеспечением проведения эффективного расследования по данным фактам; нарушение ст. 6 Конвенции - в связи с необеспечением судами Калининградской области права Артемова С.Г. на участие в судебных заседаниях по рассмотрению его жалоб на ненадлежащие условия содержания под стражей в следственном изоляторе и в изоляторе временного содержания.

При этом Европейский Суд отклонил жалобу Артемова С.Г. на предполагаемое нарушение российскими властями ст. 3 Конвенции в связи с применением физической силы к заявителю со стороны сотрудника исправительной колонии ОМ-216/13 в ответ на недисциплинированное поведение заявителя, а также в связи с тем, что заявитель, по его мнению, подвергался риску заражения ВИЧ-инфекцией во время своего содержания в исправительной колонии.

Кроме того, Европейский Суд признал необоснованной и отклонил жалобу заявителя о нарушении его прав в связи с необеспечением участия в заседании суда кассационной инстанции (Калининградского областного суда) по рассмотрению жалобы о жестоком обращении со стороны сотрудников Управления ФСИН по Калининградской области.

- по делу № 38321/03 «Джигарханов против Российской Федерации» (вынесено и вступило в силу 21 октября 2010 г.), в котором установлено нарушение российскими властями п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с чрезмерно длительным рассмотрением гражданского дела заявителя Буденновским городским судом Ставропольского края и Ставропольским краевым судом;

\ / - по делу № 58939/00 «Кузьмин против Российской Федерации» (вынесено 18 марта 2010 г., вступйжгтгси71у~Т октября 2010 г.), в котором установлены нарушения российскими властями ст. 3 Конвенции в связи с ненадлежащими условиями содержания заявителя в ФБУ СИЗО-24/1 У ФСИН России по Красноярскому краю, а также п. 2 ст. 6 Конвенции - ввиду несоблюдения принципа презумпции невиновности в связи с публичными высказываниями в отношении заявителя со стороны известного политического деятеля.

Вместе с тем, Европейский Суд отклонил жалобу заявителя о предполагаемом нарушении российскими властями п. 2 ст. 6 Конвенции, выразившимся в том, что, по мнению заявителя, формулировки, использованные в документах об увольнении Кузьмина А.В. из органов прокуратуры, нарушали принцип презумпции невиновности.

Европейский Суд установил также отсутствие нарушения права Кузьмина А.В. на справедливое судебное разбирательство при рассмотрении судами Красноярского края уголовного дела в отношении заявителя.

Просим рассмотреть вопрос о направлении копий перечисленных выше постановлений в нижестоящие суды (с направлением в наш адрес копии соответствующего сопроводительного письма к 20 мая 2011 г.) Приложение: на Уш.

Руководитель Аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека - заместителя "^^ Министра юстиции Российской Федерации Исп. Сафонова Е.О.

Тел.: 8-(495) 677-09-65 А.М. Федоров ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА ПЯТАЯ СЕКЦИЯ ДЕЛО « КУЗЬМИН (К0112М11Ч) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» (ЖшлОа№^9ЖО0;

ПОСТАНОВЛЕНИЕ СТРАСБУРГ 18 марта 2010 г.

Данное Постановление становится окончательным при соблюдении усчовгш и. 2 ст. 44 Конвенции. Текст мажет быть дополните (ыю отредактирован.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ НО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» I В деле «Кузьмин против Российской Федерации», Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) (Пятая секция), заседая Палатой на совещании 30 июня 2005 г. и 9 февраля 2010 г. в следующем составе:

П. Лоренцен, Председатель Палаты, Р. Йегср, К. Юигвирт, Р. Марусте, А. Ковлер, И. Берро-Лефевр, М. Лазарева Трайковска, судьи также при участии К. Вестердик, Секретаря Секции Суда, принял следующее Постановление в последнюю упомянутую дату:

ПРОЦЕДУРА 1. Дело было инициировано жалобой (№58939/00), поданной 24 октября 1999 г. в Европейский Суд против Российской Федерации в соответствии со ст. 34 Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Анатолием Викторовичем Кузьминым (далее - заявитель).

2. Заявитель, до этого момента защищавший свои интересы самостоятельно, определил 7 декабря 2005 г. ВТ. Немитишева, адвоката из г. Красноярска, своим представителем в Европейском Суде.

Власти Российской Федерации были представлены МП. Лаптевым, являвшимся в то время Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что в следственном изоляторе его содержали в плохих условиях, чю в отношении него не был применен принцип презумпции невиновности и что ему не было предоставлено право на вызов и допрос свидетелей защиты.

4. Решением от 30 июня 2005 г. Европейский Суд признал жалобу частично приемлемой.

5. И власти Российской Федерации, и заявитель представили в письменной форме дополнительную информацию (см. п. 1 ст. 59 Регламента Европейского Суда).

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 2 ФАКТЫ I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА 6. Заявитель, 1964 г. рождения, проживает Красноярского края (Российская Федерация).

в г. Мотыгино /. Уголовный процесс против заявителя 7. 21 апреля 1998 г. мать несовершеннолетней девушки (17 лет) подала заявление, в котором утверждалось, что заявитель избил и изнасиловал ее дочь в своем рабочем кабинете, куда привел се вечером 20 апреля 1998 г. Уголовное дело было возбуждено 22 апреля 1998 г.

8. Во время интервью и телевизионных дебатов на российских каналах «РТР» и «ОРТ» 7, 12 и 13 мая 1998 г., а также на местном канале «РТРК» Александр Лебедь, кандидат на пост губернатора Красноярского края и известный государственный деятель (генерал российской армии в отставке, избранный депутатом в Государственную Думу в 1995 г., кандидат в президенты на выборах 1996 г., секретарь Совета национальной безопасности, возглавляемого Б. Ельциным, осуществлявший переговоры в Хасавюрте с чеченскими мятежниками, глава партии «Честь и Родина», которую он основал в феврале 1998 г., и т.д.), назвал заявителя «преступником», сказал, что тот давно должен быть в «тюряге» и обещал, что эта «сука» в скором времени окажется в «тюрьме на нарах». Заявитель также утверждал, что и в дальнейшем А. Лебедь, избранный 17 мая 1998 г. губернатором края и занимавший этот пост до своей смерти в 2002 г., оказывал влияние на прокуратуру края в ходе ведения расследования по его делу, 9. В ходе следствия по делу об изнасиловании заместитель прокурора края 18 мая 1998 г. решил отстранить заявителя от выполнения служебных обязанностей. В одном из пунктов этого приказа, имеющего отношение к рассматриваемому делу, говорится следующее:

«21 апреля 1998 г. гражданка... обратилась в местное отделение Министерства внутренних дел с заявлением об изнасиловании, предположительно совершенном в отношении ее несовершеннолетней 17-летней дочери в помещении прокуратуры Мотыгинского района в ночь с 20 на 21 апреля 1998 г. и о причастности к этому А. Кузьмина, прокурора района...».

10. 22 мая 1998 г. заявитель был задержан и заключен под стражу, и 27 мая 1998 г. ему было предъявлено обвинение в изнасиловании несовершеннолетней.

ПОСТАНОВЛЕНИИ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРО ГИБ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 3 1 1 . 2 5 мая 1998 г. прокурор края направил Генеральному прокурору Российской Федерации представление об увольнении заявителя. Свое представление он мотивировал следующим образом:

«... как было установлено в ходе следствия, 20 апреля 1998 г. ... оставшись наедине с девушкой, А. Кузьмин совершил в отношении последней изнасилование и другие действия сексуального характера ... В ходе допроса 22 мая 1998 г. А.Кузьмин показал, что. дейС1вительно, вечером 20 апреля 1998 г. в своем рабочем кабинете он употреблял алкогольные напитки с жертвой, которую затем попытался насилием склонить к половому акту, однако, из-за состояния опьянения не смог его совершить. Материалы дела содержат достаточные доказательства виновности А, Кузьмина ...».

12. Основываясь на фактах, изложенных в представлении прокурора края от 25 мая 1998 г., 11 июня 1998 г., Генеральный прокурор Российской Федерации издал приказ об увольнении заявителя из органов прокуратуры.

В соответствующих положениях приказа предусматривается:

«21 апреля 1998 г. прокурор Мотыгинского района, будучи в состоянии алкогольного опьянения, изнасиловал ..., а чакже совершил над ней иные действия сексуального характера. В отношении А. Кузьмина возбуждено уголовное дело, и ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Поскольку подобное поведение позорит звание прокурора, А. Кузьмин должен быть уволен ...» (...) «Уволить г-на Кузьмина по причине недостойного поведения и довести это решение до сведения всех сотрудников прокуратуры Красноярского края».

13. Предварительное следствие было завершено 26 августа 1998 г., и 6 ноября 1998 г. обвинительное заключение было вручено заявителю, который утверждает, что не получил своевременного доступа к полному тексту этого документа (см. п. 70 данного Постановления).

14. Представ перед Кировским районным судом г. Красноярска, заявитель доказывал свою невиновность, утверждая, что не было никакого акта изнасилования или попытки изнасилования и что он только дал пощечину потерпевшей, т.к. был пьян. Из показаний заявителя и матери потерпевшей следует, что на следующий день после совершения преступления заявитель передал ей 20 000 руб..

якобы в качестве компенсации за пощечину, данную ее дочери. Мать потерпевшей, по-видимому, сначала не хотела подавать заявление и позвонила в милицию только поздно вечером, утверждая, ччо заявитель избил и изнасиловал ее дочь. В суде заявитель ссылался на то, что мать и потерпевшая, в конечном счете, написали заявление в результате давления, оказанного на них милицией и следственными органами.

П0С1 АНОВлТ.НИК ПО Д1 Л У «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 4 15. На судебных заседаниях, состоявшихся 19 и 26 ноября 1998 г, были допрошены все свидетели, в том числе милиционер, который зарегистрировал по телефону заявление матери потерпевшей, несколько милиционеров, которые получили позже это заявление в отделении милиции в присутствии потерпевшей и ее матери и допросили их, медицинский эксперт, осмотревший потерпевшую, следователь по делу и его заместитель, мать потерпевшей, шофер заявителя, с которым он посадил в свою служебную машину потерпевшую и се подру! у Б-ейн вечером 20 апреля 1998 г., перед тем как повезти их в прокуратуру, коллеги и члены семьи заявителя.

Заявитель, прокурор и потерпевшая в ходе допроса задавали вопросы каждому из этих свидетелей.

16. Обвиненный по п. 2 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации (изнасилование несовершеннолетней), заявитель был осужден по п. 1 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации (изнасилование с применением насилия или с угрозой его применения) на том основании, что возраст потерпевшей ему был неизвестен. В частности, было установлено, что вечером 20 апреля 1998 г. заявитель избил и изнасиловал потерпевшую несколько раз разными способами.

Он был приговорен 7 декабря 1998 г, к трем годам и шести месяцам лишения свободы.

17. Заявитель подал кассационную жалобу, требуя юридической переквалификации фактов, ссылаясь на то, что имела место только попытка изнасилования. Красноярский краевой суд 16 марта 1999 г. ее отклонил. Определение суда кассационной инстанции было вручено заявителю 13 июля 1999 г.

18. Заявитель, содержавшийся до суда в следственном изоляторе № 24/1 г. Красноярска (СИЗО-24/1), 10 апреля 1999 г. был переведен в исправительное учреждение УЧШ-349/13 г. Нижнего Тагила для отбывания наказания. Он получил право на амнистию 23 сентября 1999 г. и был освобожден в октябре 2000 г.

2. Условия содержания 19. По утверждению властей Российской Федерации, 1 июня 1998 г.

заявитель обратился к начальнику СИЗО-24/1 с письменной просьбой о его помещении в одиночную камеру. В ответ на его просьбу и в соответствии с требованиями ст. 32 Федерального закона от 15.07.1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее - Закон от 15 июля 1995 г.; см. п. 27 данного Постановления) заявитель был переведен в бокс № 5 одиночной камеры № 173.

20. Отбывая наказание в г. Нижнем Тагиле, 19 сентября 1999 г.

заявитель обратился в органы прокуратуры с жалобой на условия своего содержания под стражей в СИЗО-24/1. На основании этой ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 5 жалобы прокуратура провела проверку и представила рапорт 6 октября 1999 г. В рапорте было отмечено отсутствие в боксе № 5 одиночной камеры № 173 стола, скамьи, вешалки для одежды, этажерки для туалетных принадлежностей и радиосети. Также было сказано о туалетах, не отвечающих «элементарным санитарным и гигиеническим требованиям». Водопроводным краном можно было воспользоваться не в боксе, а только в коридоре, а также в боксе не было «никакой» вентиляционной системы. Каждый из шести боксов этой камеры имел площадь 3,7 м2, и в каждом, в нарушение закона, содержалось по два человека. В отчете было сказано, что некий гражданин О-ий, в нарушение закона, находился в одном из боксов в течение года (см.

п. 40 данного Постановления).

21. Начальник СИЗО-24/1 сообщил 14 октября 1999 г. прокуратуре края, что в соответствии с рапортом от 6 октября 1999 г. все боксы одиночной камеры № 173 были заново покрашены и в них были установлены столы, скамьи, этажерки, вешалки для одежды, зеркала, электрические розетки, радио. Была установлена система вентиляции.

22. Па основании Закона Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. № 4866-1 «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих нрава и свободы граждан» (далее - Закон от 27 апреля 1993 г.) заявитель обратился (точная дата не установлена) в Железнодорожный районный суд первой инстанции г. Красноярска с жалобой на незаконные действия администрации СИЗО-24/1. Он утверждал, что по прибытии в это учреждение 31 мая 1998 г. он был помещен в карцер (камера № 7) по личному приказу начальника учреждения и по отношению к нему был применен соответствующий режим содержания (ограничение переписки, невозможность подать жалобу и т.д.). Никакого официального решения о помещении его в карцер не было. Позже он был переведен в камеру № 121, являющуюся частью «спецкоридора», места заключения для людей, приговоренных к смертной казни. Так как в то время он еще не был осужден, а был только обвиняемым, заявитель полагал, что это размещение было нарушением его прав, гарантированных ст. 33 Закона от 15 июля 1995 г. По его мнению, его содержание вплоть до 16 декабря 1998 г. в одиночной камере № 173 рядом с неким гражданином О-ием, страдающим туберкулезом, также было нарушением этого закона.

Заявитель подчеркнул гот факт, что бокс № 5 одиночной камеры № 173 был расположен в подвале, не имел ни окна, ни вентиляции, и что из-за низкой температуры (5-7°С) он часто болел. По утверждению заявителя, его жизнь подвергалась опасности, так как он не был изолирован от других заключенных как бывший прокурор (ст. 33 Закона от 15 июля 1995 г.).

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 6 23. Представитель СИЗО-24/1 признал в суде , что, на самом деле, по причине переполненности учреждения и нехватки персонала, «фактические» условия заключения заявителя не всегда соответствовали требованиям закона. Но его перевод из одной камеры в другую всегда происходил на основании решения начальника учреждения. Камеры всегда были оснащены в соответствии с предписаниями Министерства внутренних дел* и температура там была достаточно высокая.

1 24. В своем решении от 20 сентября 2001г. суд указал, что заключенный мог быть помещен в карцер только в том случае, если бы имелись для этого все обстоятельства, определенные ст. 40 Закона от 15 июля 1995 г. (см. п. 27 данного Постановления). Между тем, вопреки требованиям ст. 6 Закона от 27 апреля 1993 г., представитель СИЗО-24/1 не привел весомых доказательств необходимости размещения заявителя в камерах №№ 7 и 173, которые представляли собой карцеры, и не доказал, что эти меры были приняты с целью обеспечения безопасности заявителя. Суд заключил, что эти перемещения были сделаны «без какого-либо на то основания», без официальною решения начальника учреждения и в отсутствие медицинского заключения, вопреки требованиям Закона от 15 июля 1995 г. Кроме того, он делает вывод о нарушении ст. 33 этого Закона, которая предписывает отдельное от других заключенных содержание под стражей работников прокуратуры и сотрудников правоохранительных органов.

25. Установив, что заявитель не имел возможности подать жалобу в установленный законом трехмесячный срок (ст. 5 Закона от 27 апреля 1993 г.) вследствие особого режима заключения, который к нему применялся в карцере, суд не считает его утратившим эю право за просрочкой и, признав его жертвой незаконных действий администрации СИЗО-24/1, назначил ему сумму в размере 3 000 руб.

(примерно 109 евро в рассматриваемый период) в качестве возмещения морального вреда.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО 26. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, действовавший в рассматриваемое время Пункт 3 статьи 223 - Рассмотрение ходатайств и заявлений |на подготовительной стадии судебного разбира!ельства| 2 Железнодорожный районный суд первой инстанции г. Красноярска - Прим перев.

" Так в тексте - Прим. перев.

ПОСТАНОВЛРНИ* НО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОI ИМ РОССИЙСКОЙ Ф1 ДР РАЦИИ» «Ходатайства о вызове дополнительных удовлетворению во всех случаях» свидетелей ( ) 7 подлежат Статья 237 - Вручение копии обвинительного заключения «Подсудимому заключения)) должна быть вручена судьей копия обвинительного Пункты 1, 2 и 3 статьи 276-Заявление и разрешение ходатайств |в ходе судебного разбирательства] «Председательствующий опрашивает обвинителя, подсудимого и ею защитника, а гакже потерпевшего и его представителя ( ), имеются ли у них ходатайства о вызове новых свидетелей, экспертов и специалистов и об истребовании вещественных доказательств и документов Лицо, заявившее ходатайство, обязано указать, для установления каких именно обстоятельств Суд, выслушав мнение остальных участников судебного разбирательства, должен обсудить каждое заявленное ходатайство, удовлетворить его, если обстоятельства, подлежащие выяснению, имеют значение для дела, или вынести мотивированное определение (постановление) об оIказе в удовлетворении заявленного ходатайства Отказ суда в ходатайстве не ограничивает права лица, коюрому отказано в ходатайстве, заявить его в дальнейшем в зависимости от хода судебного разбирательства» 27. Федеральный закон от 15.071995 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступпений», действовавший в рассматриваемое время В соответствии с пп. 2 и 5 ст. 23 (вступившей в силу 1 января 1998 г.) -одержанным предоставляется индивидуальное спальное место. Норма санитарной площади в камере на одного человека 2 устанавливается в размере 4 м . Согласно ст. 24, администрация мест содержания под стражей обязана соблюдать санитарно-гигиенические требования, обеспечивающие охрану здоровья задержанных.

В соответствии с п. 1 ст. 32 и пп. 1 и 2 ст. 33 подозреваемые, обвиняемые и осужденные содержатся в соответствии с требованиями раздельного размещения. Заключенные, больные инфекционными заболеваниями или нуждающиеся в особом медицинском уходе и наблюдении содержа юя отдельно, зго правило распространяется на общие и одиночные камеры. Кроме того, заключенные, являющиеся или являвшиеся сотрудниками правоохранительных органов (...), также должны содержаться отдельно от других заключенных.

В соотвеIствии со ст. 32 размещение заключенных в одиночных камерах на срок более одних суток допускается по мотивированному постановлению начальника учреждения, санкционированному прокурором. Не требуется санкции прокурора на размещение заключенных в одиночных камерах в следующих случаях: при ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФГД1-РАЦИИ» 8 отсутствии иной возможности обеспечить соблюдение требований раздельного размещения; в интересах обеспечения безопасности жизни и здоровья заключенного либо других заключенных; при наличии письменного заявления заключенного об одиночном содержании;

Согласно ст. 38, за невыполнение установленных обязанностей к подозреваемым и обвиняемым могут применяться меры взыскания:

выговор; помещение в карцер или в одиночную камеру на срок до пятнадцати суток.

В соответствии со ст. 40 задержанные могут быть помещены в одиночную камеру или карцер за притеснение и оскорбление других подозреваемых и обвиняемых; за нападение на сотрудников мест содержания под стражей или иных лиц; за неповиновение законным требованиям сотрудников мест содержания под стражей или иных лиц либо оскорбление их; за неоднократное нарушение правил изоляции;

за хранение, изготовление и употребление алкогольных напитков, психотропных веществ; за хранение, изготовление и использование других предметов, веществ и продуктов питания, запрещенных к хранению и использованию; за участие в азартных играх; за мелкое хулиганство. Помещение в карцер осуществляется на основании постановления начальника учреждения и заключения медицинского работника о возможности нахождения подозреваемого или обвиняемого в карцере. В карцере подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются индивидуальным спальным местом и постельными принадлежностями только на время сна в установленные часы. В период содержания в карцере заключенным запрещаются переписка, свидания, кроме свиданий с защитником, а также приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости, получение посылок и передач, использование настольных игр, просмотр телепередач. Заключенные имеют право на ежедневную прогулку продолжительностью 30 минут.

28. Федеральный закон от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», действовавший в рассматриваемое время Пункт I статьи 13 «(...)Прокуроры субъектов Российской Федерации подчинены и подотчетны Генеральному прокурору Российской Федерации и освобождаются им от занимаемой должности».

Пункт 1 статьи 17 «Генеральный прокурор Российской Федерации руководит системой прокуратуры Российской Федерации, издает обязательные для исполнения ПОСТАНОВЛЕНИЕ 1ЮДСЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 9 всеми работниками органов и учреждений прокуратуры приказы, указания, распоряжения, положения и инструкции, регулирующие вопросы организации деятельности системы прокуратуры Российской Федерации» ПРАВО I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ 29. Заявитель жалуется на условия своего содержания под стражей в СИЗО-24/1 в период с 31 мая по 16 декабря 1998 г. Учитывая то обстоятельство, что он в то время страдал острым остеохондрозом, он полагаем что условия его содержания под стражей противоречили ст. 3 Конвенции, в которой говорится следующее:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному унижающему достоинство обращению или наказанию» или / Предварительное возражение властей Российской Федерации 30. Власти Российской Федерации напоминают, что, находясь в СИЗО-24/1, заявитель не обратился в органы прокуратуры с жалобой на условия содержания в названном учреждении и что он сделал это уже будучи в заключении в г. Нижнем Тагиле (см. п. 20 данного Постановления). Уполномоченные органы оперативно приняли меры по данной жалобе, улучшив, в частности, условия содержания в одиночных камерах СИЗО-24/1 (см. п. 21 данного Постановления).

Кроме того, 20 сентября 2001 г. Железнодорожный районный суд первой инстанции признал неудовлетворительными условия содержания заявителя в СИЗО-24/1 и назначил ему сумму в размере 3 000 руб. в качестве возмещения морального вреда (см. пп. 24 и 25 данною Постановления). В данных обстоятельствах заявитель, по мнению властей Российской Федерации, больше не должен считать себя «жертвой» на основании ст. 34 Конвенции.

31. Заявитель отвергаеI эту версию, называя выданную сумму «смехотворной» и утверждая, что вышеупомянутый приговор вступил в силу после двух лет судебной процедуры вследствие ряда передач дела между разными инстанциями.

32. Принимая во внимание изложенные выше доводы властей Российской Федерации. Европейский Суд напоминает, что возражение, выдвинутое ими в связи с нсисчерпанием национальных средств правовой защиты, было надлежащим образом рассмотрено и отклонено решением 01 30 июня 2005 г. о приемлемости настоящей жалобы. В соответствии с этим решением.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 10 «по мере того, как заявитель совершал доступные обжалования в рамках внутригосударственного права с претензиями к условиям своего содержания под стражей и учшывая то, что эти обжалования являются предметом рассмотрения компетентных органов и судебных инстанций. Европейский 0)Д полагает, чк> несмотря на то, что эти обжалования производились после оспариваемого содержания под стражей, тем не менее, их характер соответствует содержанию ст. 3 и п I ст 35 Конвенции».

Так как ничто не противоречит этому заключению. Европейский Суд не считает, что эта часть жалобы связана с проблемой исчерпания национальных средств правовой защиты.

33. Также Европейский Суд напоминает, что в соответствии со ст. 55 Регламента Европейского Суда, если защита намеревается выдвинуть возражение о неприемлемости, она должна это сделать в письменных или устных объяснениях по вопросу о приемлемости жалобы; в противном случае, произойдет утрата права за просрочкой.

Было бы закономерно в данном случае, если бы власти Российской Федерации на этапе приемлемости сформулировали свои доводы ошосительно оценки понесенных заявителем потерь, чего они не сделали. Учитывая отсутствие особых причин, оправдывающих это упущение, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации рассматриваются сегодня утратившими это право за просрочкой (см. Постановление Европейского Суда от 15 июня 2006 г.

по делу «Корнаков против Латвии» (Кота&т с. ЬеМогие), п. 83, жалоба №61005/00;

см., тиШНа тМапсНь3, Постановление Европейского Суда от 8 декабря 1999 г. по делу «Партия свободы и демократии (07.ОЕР) против Турции» (РагН йе 1а ИЬег\ё е1 йе 1а <#тмосгдГ;"е (7Эа)Е?; с. Гигдте/ п. 25, жалоба № 23885/94, [БП] ЕСПЧ 1999-VIII).

34. Как бы то ни было, даже если решение от 20 сентября 2001 г.

содержит признание нарушения прав заявителя, то, по мнению Европейского Суда, оно не могло бы обеспечить заявителю «достаточное» удовлетворение таким образом, чтобы лишить его статуса жертвы в значении ст. 34 Конвенции (см., среди иных источников, Постановление Европейского Суда по делу «Кокчиарелла против Итачии» (СоссЫагеИа с 1шПе), п. 72, жалоба № 64886/01, [БП] ЕСПЧ 2006-У; Постановление Европейского Суда по делу «Гользингер против Австрии» (№ 1) (НоЫп%ег с Ашггске). п. 21, жалоба №23459/94. ЕСПЧ 2001-1 ; Постановление Европейского Суда от 19 июля 2007 г. по делу вТрепашкин против Российской Федерации» (ГгердсМшес Лиуие;, пп. 69-74, жалоба №36898/03).

В действительности, это признание нарушения касается только законности и своевременности размещения заявителя в одиночных камерах, представляющих собой карцеры, а не условий содержания 1 с учетом необходимых изменений ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 11 под стражей как таковых в трех разных камерах, в которых пребывал заявитель (см. п. 24 данного Постановления). Кроме того, учитывая судебную практику (см., среди иных источников, Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу «Майзит против Российской Федерацию} (МаугН с. Ките), пи. 3 9 - 4 2 и 88, жалоба №63378/00; вышеупомянутое Постановление Европейского Суда по делу «Трепашкин против Российской Федерации», пп. 95 и 101;

Постановление Европейского Суда от 31 июля 2008 г. по делу «Старокадомский против Российской Федерации» (ЗШгокадотхЫ с. Ките), п. 91, жалоба № 42239/02; Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу «Новоселов против Российской Федерации» (Ыоуо$$е1оу с. Ки$$1е), п. 50, жалоба № 66460/01), Европейский Суд не считает, что сумма в размере 109 евро могла дать заявителю полное и достаточное удовлетворение за причиненный моральный вред. Следовательно, если даже учесть эту сторону дела при оценке размеров вреда, причиненного заявителю (см., тиШи тЫапйи4, Постановление Европейского Суда от 25 июля 1982 г. по делу «Екле против Германии» (ЕсЫе с. АНета%т), п. 66, серия А, №51, а также п. 87 данного Постановления), Европейский Суд делает вывод, что заявитель может продолжать счша^ь себя «жертвой» нарушения своих прав, 1арантированных ст. 3 Конвенции.

35. Исходя из вышеизложенного, возражение властей Российской Федерации не может быть принято во внимание и, следовательно, должно быть отклонено.

2.

Существо жалобы а) Доводы сторон 36. Власти Российской Федерации утверждают, что, несмотря на доводы заявителя, он никогда не находился в карцере во время его содержания под стражей в СИЗО-24/1 в период до 10 апреля 1999 г.

37. Согласно информации, предоставленной властями Российской Федерации, в этом учреждении заявитель сначала содержался в камере площадью 10,2 м 2 (№ 121). Предоставлена видеозапись, показывающая эту камеру, где расположены две металлические кровати, один стол и два стула. Туалеты там открытого типа, не отделенные от остальной части помещения, Согласно комментариям, сопровождающим запись, в камере есть отопление, вентиляция, радио.

38. В соответствии с информацией, предоставленной властями Российской Федерации, заявитель был размещен в боксе № 5 одиночной камеры № 173 именно по его личной письменной просьбе с учетом необходимых изменений ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОШВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 12 от 1 июня 1998 г. (см. п. 19 данного Постановления). Гам он содержался один. Власти Российской Федерации утверждают, что, вопреки словам заявителя, в камере, куда он был помещен, не было заключенных, больных туберкулезом. Другие боксы этой камеры были, к тому же, отделены кирпичными стенами. В боксе заявителя было окно и работало отопление, а температура там всегда поддерживалась на требуемом уровне.

Санитарные и эпидемиологические меры принимались там регулярно. Видеозапись, предоставленная властями Российской Федерации, также показывает бокс № 5, где расположены одна кровать, один стул и один предмет мебели. Виден угол умывальника, но, тем не менее, непонятно, есть ли водопроводный кран. Невозможно определись, есть ли в боксе туалеты. Зато под кроватью виден довольно большой таз (ночной горшок). Естественный свет в бокс не проникает. Можно только догадываться, является ли окном, выходящим наружу, видимое отверстие в стене, так как оно наглухо заколочено. Этот бокс отделен от соседних боксов глухими стенами. Согласно комментарию, сопровождающему запись, площадь его составляет 4,5 м2.

39. Что касается болезни заявителя, то власти Российской Федерации признают, что он действительно несколько раз обращался в медицинскую службу СИЗО-24/1 с жалобами на поясничный остеохондроз. В ответ на одну из его жалоб заявитель был переведен 4 февраля 1999 г. в межобластную больницу, где диагноз на поясничный остеохондроз был подтвержден (медицинская справка от 21 июня 1999 г.). По той причине, что в стационарном лечении больше не было необходимости (медицинское свидетельство от 21 сентября 2002 г.), 11 февраля 1999 г. он был возвращен в СИЗО-24/1. Позже, во время его заключения в г. Нижнем Тагиле, заявитель также наблюдался медиками. Дважды, с 21 июня по 10 июля 1999 г. и с 15 марта по 19 апреля 2000 г., он находился на лечении в соматической больнице при пенитециарном учреждении. Так как заявителю было предоставлено лечение, власти Российской Федерации полагают, что то, что он страдал остеохондрозом, не может служить основанием для того, чтобы считать условия его содержания в СИЗО-24/1 носящими негуманный характер.

40. Заявитель отвергает версии властей Российской Федерации и настаивает на своих доказательствах, предъявленных в Железнодорожном районном суде первой инстанции (см. п. 22 данного Постановления). Кроме того, он отмечает, что власти Российской Федерации не дали какой-либо информации о камере № 7, карцере, куда он был помещен сразу же по прибытии в СИЗО-24/1. В этой камере, куда не проникал естественный свет, условия, по его словам, были такими же, как и в боксе № 5 камеры № 173. Заявитель повторяет, что в этой последней камере он находился с гражданином ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЬЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 13 О-см, больным туберкулезом, рядом с которым он вынужден был принимать ванну и совершать прогулки. Заявитель отвергает версию властей Российской Федерации, согласно которой он был размещен в вышеуказанном боксе № 5 но личной просьбе (см. пп. 19 и 38 данного Постановления). Он уверяет, что был туда переведен по приказу заместителя прокурора края.

Ь) Мнение Европейского Суда 41. Европейский Суд напоминает, что ст. 3 Конвенции закрепляет одну из основных ценностей демократического общества и не допускает никаких исключений (см. Постановление Европейского Суда по делу «Селмуни против Франции» (8е1тоши' V. Ггапсе), п. 95, жалоба №25803/94, [БП] ЕСПЧ, 1999-V). Ст. 3 Конвенции обязывает Государство следить за тем, чтобы все заключенные содержались под стражей в условиях, совместимых с принципами уважения человеческого достоинства, и чтобы порядок исполнения наказания не подвергал заключенных стрессам или испытаниям, превышающим ту степень страдания, которая существует в местах лишения свободы вообще (см., среди иных источников, Постановление Европейского Суда от 13 сентября 2005 г. по делу «Островар против Молдавии» (ОМгоуаг с. МоЫо\>а), п. 79, жалоба №35207/03; Постановление Европейского Суда по делу «Кафкарис против Кипра» (Ка/капх с.

С/тург^ п. 96, жалоба № 21906/04. [БП] ЕСПЧ 2008-...). Наряду с этим, помимо охраны здоровья заключенного, должно быть адекватным образом обеспечено его благополучие с учетом практических потребностей, возникающих во время заключения (см. Постановление Европейского Суда от 15 января 2004 г. по делу «Саккопулос против Греции» (8аккорои1оз с. Сгёсе), п. 38, жалоба №61828/00;

Постановление Европейского Суда по делу «Кудла против Польши» (КЫ/д с. Ро/о^ле), п. 94, жалоба № 30210/96, [БП] ЕСПЧ 2000-Х1).

Таким образом, государство должно, невзирая на материальнотехнические и финансовые проблемы, организовать свою систему исполнения наказаний таким образом, чтобы обеспечить заключенным уважение их человеческого достоинства (см. Постановление Европейского Суда от 27 марта 2008 г. по делу «Суховой против России» (БоикНохоу с. Ките), п. 31, жалоба №63955/00;

Постановление Европсйско! о Суда от 10 мая 2007 г. «Бенедиктов против России» (ВепедЖюу с. /?//лл/сЛ п. 37, жалоба № 106/02). При оценке условий заключения необходимо учитывать совокупное влияние этих условий, а также конкретные доводы заявителя (см.

Постановление Европейского Суда по делу «Дугоз против Греции» (Оог#02 с. Сп?се), п. 46, жалоба № 40907/98, ЕСПЧ 2001-II).

42. Европейский Суд также напоминает, что для того, чтобы начала действовать ст. 3 Конвенции, достаточно, чтобы плохое обращение ПОСТАНОВЛ Е11ИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТ ИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРА11.ИИ» 14 достигало минимального порога тяжести. Оценка этого минимума относительна по существу и зависит от совокупности данных дела (см.

Постановление Европейского Суда от 6 апреля 2000 г. по делу <Ц7яб%УЛд /тролше Я/малыы» (1д6#д с. 7/я/Щ п, 120, Сборник 2000-^) и, в частности, от характера и обстоятельств плохого обращения, его продолжительности, физических и психолошческих последствий, а также, иногда, от пола, возраста и состояния здоровья жертвы (см.

Постановление Европейского Суда по делу «Прайс пролит Великобритании» (Рп'се с. Коуаите-Ст), п. 24, жалоба №33394/96, ЕСПЧ 2001-VII ; Постановление Европейского Суда от 7 июня 2007 г.

по делу «Микадзе против России» (Мгкайгё с. Ките), п. 108, жалоба № 52697/99). Для оценки доказательств Европейский Суд применяет стандарт доказывания «вне всякого разумного сомнения» (см., среди иных источников, Постановление Европейского суда по делу «Шамаев и другие против Грузии и России» (Скатажу е1 аШгех с. Оёог^ге е( ЛимЩ п. 338, жалоба № 36378/02, ЕСПЧ 2005-Ш).

43. В данном случае заявитель оспаривает условия своего содержания под стражей в период с 31 мая по 16 декабря 1998 г. в СИЗО-24/1. В этот период оспариваемые условия содержания под стражей регулировались законом от 15 июля 1995 г. (см. п. 27 данного Постановления).

44. Согласно утверждениям заявителя, сразу же по прибытии в СИЗО-24/1 он по личному приказу начальника учреждения был помещен в камеру № 7, представлявшую собой карцер. По отношению к нему был применен соответствующий режим заключения (ограничение переписки, невозможность подать жалобу и т.д.).

Никакого официального решения относительно его помещения в этот карцер не было. Власти Российской Федерации никак не прокомментировали этот период содержания заявителя под стражей.

Таким образом, и принимая во внимание фактические условия заключения в данном учреждении вообще (см. п. 23 данного Постановления), Европейский Суд считает только, что условия содержания заявителя в карцере № 7 могли существенно отличаться от условий, существующих в боксе № 5 камеры № 173, тоже карцере.

Европейский Суд, впрочем, не разделяет утверждения властей Российской Федерации о том, что заявитель во время его нахождения под стражей в СИЗО-24/1 никогда не находился в карцере. В действительности, факты, установленные Железнодорожным районным судом первой инстанции, свидетельствуют об обратном (см.

п. 24 данного Постановления).

45. После одиночной камеры № 7 заявитель был переведен в камеру № 121. которая, по его словам, являлась частью «спецкоридора», места содержания под стражей людей, приговоренных к смертной казни. Запись, предоставленная властями ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДРРАЦИИ» 15 Российской Федерации, показывает довольно большую камеру с двумя кроватями внутри. Заявитель не жаловался на переполненность этой камеры. Но Европейский Суд задается вопросом, могли ли о 1 крытые туалеты, не отделенные ничем от основного пространства камеры, обеспечить заявителю действительное уединение (см. Постановление Европейского Суда от 13 января 2009 г. по делу «Атев против Грузии» (АНеу с. Сёог&е), п. 79, жалоба № 522/04; Постановление Европейского Суда «Калашников против Россию) (Ка!аскткоу с. Л%м/е;, п. 99, жалоба №47095/99, ЕСПЧ 2002-VI; и, л сол/гдгкЛ Постановление Европейского Суда по делу «Валасынас против Литвы» (Уактпах с. Шиате), п. 104, жалоба №44558/98, ЕСПЧ 2001-VIII) и могли ли они, таким образом, соответствовать требованиям ст. 3 Конвенции.

46. Наконец, до 16 декабря 1998 г. заявитель содержался в боксе № 5 одиночной камеры №173, которая, как было установлено Железнодорожным районным судом первой инстанции (см. п. 24 данного Постановления), являлась карцером. Власти Российской Федерации утверждают, что это размещение произошло по письменной просьбе заявителя от 1 июня 1998 г. Между тем, они не предоставляют копию этой просьбы. В любом положении дела, как считает вышеупомянутый суд, это размещение не имело в основе официального решения начальника учреждения и, таким образом, не соответствовало закону и не было оправданно.

47. Европейский Суд отмечает, чю, согласно результатам проверки, проведенной прокуратурой в октябре 1999 г. (см. п. 20 данного Постановления), в боксе № 5 одиночной камеры №173 не было стола, скамьи, вешалки для одежды, этажерки для туалетных принадлежностей, радио, водопроводного крана и вентиляции.

Туалеты не отвечали «элементарным» санитарным и гигиеническим требованиям. Согласно результатам этой проверки, площадь вышеупомянутого бокса, как и других боксов той же камеры, 2 составляет 3,7 м (а не 4,5 м-, согласно информации, предоставленной властями Российской Федерации). Между тем, в соответствии с Законом от 15 июля 1995 г., пространство в камерах не должно быть меньше 4 м 2 па человека. В связи с этим, стоит шкже напомнить, что Европейский Комитет против пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания установил, что желательная приблизительная минимальная площадь камеры 2 заключения должна составлять 7 м на человека (см. второй Общий доклад - Европейский Комитет против пыток /1пГ(92) 3, п. 43).

48. Кроме того, когда после проверки, проведённой прокуратурой, администрация СИЗО-24/1 приняла в октябре 1999 г. меры по Л о г прошеного ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 16 улучшению условий заключения в боксе № 5, включая установку системы вентиляции, заявитель уже не содержался там, начиная с 10 апреля 1999 г. Таким образом, запись, сделанная властями Российской Федерации в связи с жалобой, показывает состояние бокса уже после проведения этих работ. Между тем, даже после этого естественный свет не проникает в это помещение. Туалеты отсутствуют, и можно только предположить, что большой таз, виднеющийся под кроватью, служит для их замены. Кроме проблемы гигиены, которую порождает такая система, она не предоставляет заключенному возможности удовлетворить свои естественные потребности в благопристойной обстановке. Если предположить, что вышеупомянутый таз не предназначен для этого, тогда человек, заключенный в боксе, не имеет никакой возможности вовремя удовлетворить свои естественные надобности.

49. Таким образом, ограниченное пространство, в котором, что совершенно очевидно, заявитель находился под стражей, в совокупности с режимом изоляции, который был к нему применен, и отсутствие системы вентиляции, воды и естественного освещения позволяют сделать вывод, что условия содержания заявителя в боксе № 5 одиночной камеры №173 не соответствуют ст. 3 Конвенции.

Установив этот факт, Европейский Суд не считает необходимым расследовать, был ли г-н О-ий болен туберкулезом, разделял ли он с заявителем эту камеру и был ли рядом с ним в другие моменты своей повседневной жизни (см, пп. 20 \п /те6, 22 и 40 данного Постановления).

50. Учитывая изложенные выше соображения, Европейский Суд считает, что во время своего оспариваемого заключения в СИЗО-24/1 заявитель находился в условиях, которые могут быть квалифицированы как унижающие человеческое достоинство.

51. Следовательно, имело место нарушение ст. 3 Конвенции.

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ КОНВЕНЦИИ НАРУШЕНИИ ПУНКТА 2 СТАТЬИ 6 52. Заявитель считает, что высказывания Александра Лебедя, а также выражения, использованные 25 мая и 11 июня 1998 г. в представлении и приказе о его увольнении, являются нарушением п. 2 ст. 6 Конвенции, в котором говорится следующее:

«2. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, пока виновность его не будет установлена законным порядком».

/.

6 в конце Доводы сторон ПОС 1АГЮ1Ш НИЬ ПО Д1 Л У «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОС СИИС КОИ ФЕДЕ-РАЦИИ» 17 а) Заявления, сделанные А. Лебедем 53. Европейский Суд напоминает, что власти Российской Федерации выдвинули в ответ на эту жалобу возражение в связи с неисчерпанием национальных средств правовой защиты. В частности, допуская, что во время телевизионных интервью 7, 12 и 13 мая 1998 г.

А. Лебедь позволил себе сделать приводимые заявителем высказывания (власти Российской Федерации, тем не менее, говорят о слове «собака», а не «сука»), власти Российской Федерации подчеркивают, что в это время А. Лебедь не был губернатором Красноярского края, а лишь осуществлял кампанию с целью своею избрания на этот пос1 Так как он победил на выборах только 17 мая 1998 г., то в рассматриваемый период А. Лебедь был, по мнению властей Российской Федерации, всего лишь частным лицом. Таким образом, заявитель, чюбы воспользоваться своим правом на защиту своих чести и достоинства, должен был привлечь его к суду, но он этого не сделал.

54. Принимая во внимание, что это возражение было напрямую связано с существом жалобы, Европейский Суд взял его за основу при принятии решения о приемлемости жалобы.

55. Что касается существа жалобы, то власти Российской Федерации утверждают, что выражения, использованные А. Лебедем, никоим образом не повлияли на проведение следствия и на рассмотрение дела в суде.

56. Заявитель отвергает доводы властей Российской Федерации.

б) Выражения, содержащиеся в документах прокуратуры 57. Власти Российской Федерации утверждают, что указанные документы прокуратуры не были использованы в качестве доказательств в ходе расследования дела и что они, таким образом, не оказали никакою воздействия на оценку фактов должностными лицами.

58. Заявитель настаивает на своих претензиях, не опровергая, тем не менее, этот довод.

2. Мнение Европейского Суда а) Общие принципы 59. Европейский Суд напоминает, что. если принцип презумпции невиновности, закрепленный п. 2 ст. 6 Конвенции, является элементом справедливого уголовного судопроизводства, требуемого п. 1 юй же статьи (см. Постановление Европейского Суда от 19 декабря 1989 г. по делу «Камасинский против Австрии» (Катамп\к\ с Аи(пске), п. 62.

стр. 31-32. серия А. № 168), он не ограничивается простой ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 18 процессуальной процедурой по уголовному делу. Сфера его применения более широкая и требует, чтобы ни один представитель государства или публичной власти не заявлял, что человек виновен в преступлении, до того как его виновность установлена «судом» (см.

Постановление Европейского Суда от 30 июня 2009 г. по делу «Виорел Бурю против Румынии» (УгогеХ Вигго с. Коитате), п. 156, жалобы №№75109/01 и 12639/02; Постановление Европейского Суда от 13 сентября 2007 г. по делу «Мулле против Франции» (МоиПег с Егапсе), жалоба № 27521/04). Тем не менее, необходимо делать различие между решениями или заявлениями, отражающими мнение, что тот или иной человек виновен, и теми, которые констатируют лишь наличие подозрения. Первые нарушают принцип презумпции невиновности, в то время как вторые неоднократно признавались как соответствующие духу ст. 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 28 ноября 2002 г. по делу «Марзиано против Итачии» (Мапгапо с.

РаИе), п. 31, жалоба №45313/99). Кроме того, посягательство на презумпцию невиновности может исходить не только ог судьи или суда, но также и от других государственных служащих (см.

Постановление Европейского Суда от 10 февраля 1995 г. по делу «Аллене де Рибмон против Франции» (А11епе1 йе КгЪетоШ с. Егапсе), п. 306, серия А, № 308; Постановление Европейского Суда по делу «Дактарас против Литвы» (ОаШагаз с.Шиате)^ пп. 41-42, жалоба №42095/98, ЕСПЧ 2000-Х) и государственных должностных лиц («риЬИс оД1с1а1х»; см. Постановление Европейского Суда по делу «Буткевичус против Литвы» (Выке\чст8 с. ЬНиате), п. 53, жалоба № 48297/99, ЕСПЧ 2002-Ц (выдержки)).

б) Заявления, сделанные А. Лебедем 60. Европейский Суд отмечает, что А. Лебедь сделал вменяемые ему в вину заявления во время интервью, данных им в СМИ и транслировавшихся 7, 12 и 13 мая 1998 г. национальными местными телевизионными каналами. Уголовное преследование по делу об изнасиловании, предположи 1ельно совершенном заявителем, было возбуждено к тому времени около двадцати дней назад, и он фигурировал только в качестве обвиняемого. Власти Российской Федерации подтверждают, что А. Лебедь сделал вышеуказанные заявления, но что в это время он был только кандидатом на пост губернатора Красноярского края, иначе говоря, частным лицом, и что государство не могло нести ответственности за его действия.

61. Европейский Суд отмечает, что заявитель был районным прокурором в Красноярском крае и что рассматриваемое дело об изнасиловании расследовала прокуратура этого края. Таким образом, он понимает, что местное общественное мнение проявляло ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 19 определенный интерес к этому делу, касающемуся нравственности, и интересовалось, с этой точки зрения, в разгар избирательной кампании мнением кандидатов на пост губернатора края. Впрочем, следует напомнить, что п. 2 ст. 6 Конвенции не препятствует властям информировать граждан о текущих уголовных расследованиях, но статья требует, чтобы это делалось со всей сдержанностью и осторожностью, диктуемыми уважением принципа презумпции невиновности (см. вышеуказанное Постановление Европейского Суда по делу «Аллене де Рибмон», п. 38). Таким образом, значительность должна сочетаться с необходимостью выбирать используемые выражения. Тем не менее, вопрос о том, влечёт ли за собой заявление нарушение принципа презумпции невиновности, должен быть разрешен в контексте особых обстоятельств, в которых было сделано это заявление (см., среди иных источников, вышеуказанное Постановление Европейского Суда по делу «Дактарас против Литвы», пп. 41 и 43).

62. В данном случае нельзя упускать из виду то обстоятельство, что вне своего статуса кандидата на пост губернатора Красноярского края А. Лебедь был в рассматриваемый период генералом армии в отставке, важной фигурой российского общества, который занимал различные высокие должности и был очень известным политическим деятелем (см. п. 8 данного Постановления). В отличие от властей Российской Федерации. Европейский Суд не считает, что 7, 12 и 13 мая 1998 г., высказываясь на телевидении, А. Лебедь сделал вменяемые ему в вину заявления как «частное лицо». Кроме того, власти Российской Федерации не утверждали, что, называя заявителя «преступником», давно заслуживающим «тюрьмы», и обещая избирателям посадить эту «суку» в «тюрьму на нары», А. Лебедь не ссылался на уголовное дело по обвинению в изнасиловании, заведенное в отношении заявителя 22 апреля 1998 г. (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу «Жирингс против Нидерландов» (Сеепп&ч с. Раух-Вах), п. 43, жалоба №30810/03, ЕСПЧ 2007-111). Европейский Суд напоминает, в связи с этим, что активное использование средств массовой информации в некоторых случаях может наносить вред справедливости процесса, воздействуя на общественное мнение и также па судебную инстанцию, которая должна выносить решение по поводу виновности обвиняемого (см., тишМх ти1ап<Их , вышеуказанное Постановление Европейского Суда по делу «Виорел Бурзо против Румынии», п. 158). По мнению Европейского Суда, заявления А. Лебедя, содержащие, помимо прочего, , обещание заключения заявителя под стражу, могли быть истолкованы как утверждающие, что заявитель совершил преступление, в котором его 7 с учётом необходимых изменений ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 20 подозревали. Впрочем, когда через несколько дней после оспариваемых интервью А. Лебедь был избран на пост губернатора, заявитель, бывший до тех пор обвиняемым, был вскоре заключен под стражу и предан суду по обвинению в изнасиловании несовершеннолетней (сравнить, тиШНх тШатй'/\ Постановление Европейского Суда от 29 марта 2007 г. по делу «Мирсса против Румынии» (Мхгсеа с. Коптите), пп. 74 и 75, жалоба №41250/02).

Между тем, было особенно важно на этой ранней стадии, го есть еще перед преданием заявителя суду, в рамках начатого в отношении него процесса, не делать публичных заявлений, которые могли бы быть истолкованы как под I верждающие тог факт, что некоторые высокопоставленные чиновники считают заявителя виновным.

63. Таким образом, учитывая очень специфические обстоятельства, в которых оспариваемые заявления А. Лебедя были сформулированы во время телевизионных интервью, Европейский Суд считает, что речь шла о заявлениях государственного должностного лица («риЫгс оДкга!»), способствовавших тому, чтобы граждане поверили в виновность заявителя, и предрешивших оценку событий компетентными органами (ср. с вышеуказанным Постановлением Европейского Суда по делу «Буткевичус против Литвы», п. 53).

64. В силу вышеупомянутых причин Европейский Суд не считает, что вменение в вину данных заявлений было защитой от распространения «частным лицом» сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию, и правом обращения в суд для защиты гражданских прав (см., а соЫгапо , Решение Европейского Суда по делу «Золман против Великобритании» (2о\1тапп с. КоуаитеЦт), жалоба № 62902/00, ЕСПЧ 2003-ХП), допуская, разумеется, что такое средство правовой защиты существовало в национальном праве (см. Решение Европейского Суда по делу «Маршиапи против Франции» (МагсЫапг с. Егапсе), жалоба № 30392/03, ЕСПЧ 2008-...

(выдержки) относительно публикации в газете «Ле Монд»). В любом случае, власти Российской Федерации не объяснили ни точную природу средства правовой защиты, в неиспользовании которого они упрекали заявителя, ни механизм его осуществления. Их возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты должно, следовательно, быть отклонено.

65. Таким образом, в данном случае имело место нарушение п. 2 ст. 6 Конвенции.

с) Заявления, содержащиеся в документах прокуратуры 66. Что касается представления об увольнении заявителя, направленного прокурором края Генеральному прокурору Российской Федерации, то, как считает Европейский Суд, фраза «как установлено от противного ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 21 следствием (...) Кузьмин совершил (...) изнасилование и другие действия сексуального характера» служила показателем существа обвинения, предъявленного заявителю, тогда как заключение, согласно которому материалы дела подтверждали «его виновность в совершении преступления», имело целью показать, что было собрано достаточно доказательств виновности, для того чтобы увольнение заявителя было оправданно. По мнению Европейского Суда, даже если утвердительный тон, принятый прокурором края, вызывает некоторую озабоченность, спорное требование описывало скорее «состояние подозрения», упоминая об увольнении заявителя, и не содержало в себе утверждения о виновности (сравнить вышеупомянутые Постановление Европейского Суда по делу «Дактарас против Литвы», пп. 13 и 44; Постановление Европейского Суда по делу «Виорел Бурзо против Румынии», п. 163 т Дпе ; Постановление Европейского Суда по делу «Буткевичус против Литвы», п. 52;

Постановление Европейского Суда по делу «Маршыаяи против Франции», решение относительно доклада французского генерального прокурора, переданного президенту Европейского Парламента).

67. Что касается приказа об увольнении заявителя, изданного Генеральным прокурором, то Европейский Суд считает, что некоторые выражения, такие как «изнасилование», «совершил над ней другие действия сексуального характера», «такое поведение наносит ущерб имиджу прокурора» и «должен быть уволен по причине недостойного поведения», являются прямолинейными и неосторожными, а их использование неудачно. Однако следует учитывать специфический контекст, в котором эти выражения были использованы, и на самом деле они имели целью не объявлять заявителя виновным, а отстранить его от своих служебных обязанностей гаранта соблюдения закона по причине уголовных преследований, осуществляемых в отношении него, и обвинения его в изнасиловании (см. пп. 10 и 12 данного Постановления). На самом деле, в соответствии с п. 2 ст. 6 Конвенции, важен реальный смысл вышеуказанных заявлений, а не их буквальная форма (см. Постановление Европейского Суда от 28 ноября 2002 г. по делу «Лавентс против Латвии» (БауеМх с. Ьеиоте), п. 126, жалоба № 58442/00). Европейский Суд придает значение юму факту, что эти утверждения были сформулированы Генеральным прокурором не как высокопоставленным государственным служащим, осведомляющим граждан о вышеуказанном уголовном деле На самом деле Генеральный прокурор использовал оспариваемые утверждения в рамках мотивированною решения для внутреннего использования прокуратурой, будучи вышестоящим руководителем заявителя и руководителем системы прокуратуры Российской Федерации (см. п. 28 в конце ПОСТАНОВЛЕНИЕ 110 ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДГ РАЦИИ» 22 данного Постановления). Этот приказ не был предназначен для публики, из материалов дела не следует, что эти выражения были до нее доведены.

68. В этих условиях Европейский Суд считает, что, если даже использование оспариваемых утверждений в представлении и приказе об увольнении заявителя было не совсем осторожно, в данных специфических обстоятельствах они не могли побудить граждан верить в виновность заявителя или предрешать оценку фактов 1 компетентными судебными инстанциями (см., а соШгагю , Постановление Европейскою Суда от 4 марта 2008 г. по делу «С'амуала и Сионка против Румынии» (БатоИа е( Сюпса с. Коитате), пп. 93-95, жалоба № 33065/03; Постановление Европейского Суда от 24 апреля 2008 г. по делу «Исмоилов и другие против России» Дхто'йоу е{ аиТгех с. Киххге), п. 168, жалоба № 2947/06).

69. Таким образом, в данном случае не было нарушения п. 2 ст. 6 Конвенции.

IV. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 3 (б) СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ 70. Утверждая, что он не получил перед началом судебного процесса полного текста обвинительного заключения с приложенным списком свидетелей для вызова в суд, заявитель считает, что его права, гарантированные п. 3 (с!) ст. 6 Конвенции, были нарушены.

71. Принимая во внимание то, что различные права, далеко не полностью перечисленные в п. 3 ст. 6 Конвенции, содержат, среди прочих, понятие справедливого судебного разбирательства в уголовном деле (см. Постановление Европейского суда по делу «Георгиос Папагеоргиу против Греции» (Сеог$юх Рара$еог$1ои с.

Сг&ге;, п. 35. жалоба №59506/00, ЕСПЧ 2003-У1 (выдержки)), Европейский Суд рассмотрит эту жалобу заявителя в свете пп. 1 и 3 ст. 6 Конвенции (см., среди других источников, Постановление Европейского Суда по делу «Люка против Италии» (Ьиса с. 1шНе)9 п. 37, жалоба № 33354/96, ЕСПЧ 2001-И), соответствующие части которых читаются следующим образом:

«Каждый имеет право на справедливое разбирательство дела ( .) судом (.,.).

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет (...) следующие права: (..) с!) допрашивать показывающих против нею свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос от противного ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРО ГИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 23 свидетелей в его пользу на гех же условиях, что и свидетелей, показывающих против него; (...)» /. Доводы сторон 72. Власти Российской Федерации предъявили расписку от 6 ноября 1998 г. о получении, подписанную заявителем, чтобы доказать, что, в соответствии со ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, полная копия обвинительного акта была передана заявителю в срок. Заявитель сам подтвердил этот факт во время первого судебного заседания по делу. Между тем, он пи разу не пожаловался пи до, ни после направления законченного дела в суд на то, что переданное ему обвинительное заключение было неполным.

На первом судебном заседании по делу в соответствии со списком, приложенным к обвинительному заключению, суд перечислил в своем постановлении имена свидетелей, которые должны были быть вызваны и затем допрошены. Никогда заявитель и его представитель не выражали просьб вызвать дополнительных свидетелей (п. 3 ст. 223 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). В подтверждение своих утверждений, власти Российской Федерации предоставляют протоколы судебных заседаний первой судебной инстанции.

73. Заявитель объясняет, что полный обвинительный акт, предоставленный властями Российской Федерации Европейскому Суду, как и расписка о получении, отличается от документа, который получил он. По окончании следствия ему передали первую страницу обвинительного заключения, и, после его неоднократных просьб, он получил во время судебного заседания полную версию этого документа с приложенным списком свидетелей. Заявитель представил Европейскому Суду копию рукописного постановления очень плохого качества и с почти неразборчивым почерком. Дату разобрать не представляется возможным. Речь шла о постановлении, по которому, вероятно, во время приготовлений к судебному процессу (см. п. 26 данного Постановления), суд первой инстанции обратил внимание следственных органов на некоторые неправомерности, имевшие место во время предварительного следствия. По существу, там можно прочитать, что обвинительное заключение, подготовленное следственными органами, не имело санкции прокурора, а список свидетелей для вызова в суд не был приложен. Из этого заявитель делает вывод, что отсутствие у него по завершении предварительного следствия списка свидетелей для вызова в суд препятствовало ему задать вопросы нескольким свидетелям защиты, а именно: гражданке О.А. Б-ейн (см. п. 15 данного Постановления), И.В. П-вой (к которой заявитель и его шофер отправились в вышеупомянутую ночь после совершения заявителем инкриминируемых ему деяний), гражданину ПОСТА! ЮВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИ! I ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 24 А.В. В-х (начальнику отделения милиции, где была зарегистрирована жалоба матери жертвы), С.Г. С-ву (к которому отправился шофер заявителя, что позволило заявителю остаться одному с жертвой в здании прокуратуры) и Е.А. Л-вой (сестре жертвы), а также четырем лицам, которые присутствовали в качестве свидетелей при осмотре места преступления. Заявитель утверждает, что во время судебного рассмотрения дела он письменно и устно подавал несколько ходатайств по поводу вызова этих свидетелей. Каждый раз суд переносил рассмотрение его ходатайств на более позднюю стадию судебного разбирательства, по так и не рассмотрел их.

74. В своих дополнительных замечаниях заявитель добавил к списку вышеуказанных свидетелей имена К-на, С-ва, С-вой и К-воЙ и, ссылаясь на одну из страниц своего дела, где упоминаются эти лица, жаловался на то, что они не были заслушаны.

2. Мнение Европейского Суда 75. Европейский Суд напоминает, с одной стороны, что п. 3 (ё) ст. 6 Конвенции возлагает на национальные власти оценку целесообразности допросов предложенных свидетелей в «буквальном» смысле этого слова, и что, с другой стороны, он не требует вызова и допроса всех свидетелей защиты (см. Постановление Европейского Суда от 22 апреля 1992 г. по делу «Видапь против Бельгии» (УШа1 с.

Ве!&дие). п. 33, серия А, № 235-В). П. 3 с. 6 Конвенции имеет главной целью полное «равноправие сторон» и подразумевает необходимость оценить, носит ли судопроизводство в целом, которое оспаривает заявитель, справедливый характер, предполагаемый п, 1 той же статьи.

76. В первую очередь, Европейский Суд отмечает, что, согласно расписке о получении, представленной властями Российской Федерации, обвинительный акт был передан заявителю 6 ноября 1998 г. Ни в национальных судах, ни в Европейском Суде заявитель не ставит под сомнение подлинность своей подписи на этом документе. В этих обстоятельствах Европейский Суд сомневается в том, что заявитель мог, получив, как он утверждает, только первую страницу обвинительного акта, не сделать надлежащих комментариев на соответствующей расписке о получении или просто не отказаться получать такой важный документ в неполном виде. Кроме того, из протокола судебного заседания по судебному разбирательству от 19 ноября 1998 г. явствует, что председатель суда огласил разного рода информацию по уголовному делу, включая дату передачи обвинительного акта заявителю. Последний не выступил против такого утверждения и не заявил, что документ, переданный ему 6 ноября 1998 г.. был неполным. В то же время в деле фигурирует написанное от руки постановление, упомянутое в п. 73 данного Постановления, которое, если его прочитать, показало бы, что список ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 25 свидетелей на самом деле не был приложен к обвинительному акту, подготовленному следственными органами. Однако, по мнению Европейского Суда, тот факт, что при направлении дела следственными органами суду было передано неполное обвинительное заключение, никоим образом не доказывает, что этот же суд, указав на нарушение, вручил заявителю неполную версию вышеупомянутого документа (ст. 137 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

77. Независимо от того, что имело место в действительности, Европейский Суд придает решающее значение следующим двум аспектам. Во-первых, даже в случае получения обвинительного акта без списка свидетелей для вызова ни право, ни судебная практика не мешали заявителю обратиться письменно или устно к суду, в котором рассматривалось дело, с просьбой вызова свидетелей, показания которых могли, по ею мнению, быть важны для установления обоснованности обвинения, выдвину того в отношении него (п. 3 ст. 223 и ст. 276 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Между тем, ни одна письменная просьба этого рода не была предъявлена Европейскому Суду. Протоколы судебных заседаний тоже не сообщают о наличии устных просьб заявителя о вызове свидетелей. Если, согласно этим протоколам, заявитель в какой-то момент действительно передал судьям и попросил их приложить к делу «письменную просьбу по процедуре делопроизводства», ничто не доказывает, что речь шла о просьбе вызова свидетелей. Как бы то ни было, председатель суда сразу же объявил, что просьба о процедуре делопроизводства включена, по желанию заявителя, в дело. Заявитель не предьявил ни в это время, ни потом особых требований в отношении такого решения. Таким образом, согласно имеющимся в его распоряжении материалам дела, Европейский Суд не считает установленным, что, получив просьбу заявителя о вызове свидетелей, судьи никак не отреагировали. Вовторых, заявитель не объясняет, какова была польза от доказательств, которые могли быть предоставлены вышеуказанными свидетелями (см. нижеследующие пункты данного Постановления).

78 Из обвинительного заключения, предоставленного властями Российской Федерации, следует, что следственные органы считали необходимым вызов в суд 36 свидетелей, среди которых гражданка О. А. Б-ейн, С.Г. С-ва, Е А. Л-ва и гражданин А.В. В-х (см. п. 73 данного Постановления). Таким образом, даже если предположить, что заявитель имел перед началом судебного процесса только первую страницу обвинительного заключения, это не воспрепятствовало тому, что, на деле, слушан ье четырех свидетелей защиты, которых он хотел вызвать в суд, было предусмотрено, начиная с этой стадии судопроизводства. Согласно документам дела, гражданка О.А. Б-эйн, ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 26 гражданин А.В. В-х и С.Г. С-ва были вызваны в суд в соответствии с пожеланиями следственных органов, и именно в присутствии заявителя на судебном заседании 19 ноября 1998 г. председатель суда объявил сторонам о неявке в суд этих свидетелей по причине их географической удаленности, являющейся законным основанием, согласно национальной судебной практике. Между тем, из дела не следует, что заявитель оспаривал такую причину неявки в суд и что он требовал, чтобы суд приказал привести этих лиц, объясняя значимость показаний, которые они могли бы сделать в его пользу (ст. 73 Уголовно-процессуальною кодекса Российской Федерации). Впрочем, даже в Европейском Суде заявитель не объяснил полезность доказательств, которые вышеупомянутые свидетели могли бы предоставить с целью установления истины (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2009 г. по делу «Тарау против Румынии» (Тагам с. Коитате), п. 71, жалоба № 3584/02).

79. По причине отсутствия трех вышеупомянутых свидетелей российские судьи вынуждены были опираться на показания, данные этими лицами в следственных органах. Этими показаниями гражданка О.А. Б-ейн подтверждала, в частности, что в тот вечер она и жертва сели в служебную машину заявителя, управляемую шофером прокуратуры; что затем они вчетвером отправились в прокуратуру для употребления алкоголя; что она и шофер уехали довольно быстро; и что жертва и заявитель остались одни. С.Г. С-ва подтвердила, что в тот вечер шофер приехал в ее магазин, перед тем как снова отправиться в прокуратуру. Заявитель оставался один с жертвой во время отсутствия шофера. Пи в национальных судебных органах, ни в Европейском Суде вышеуказанные факты не были опровергнуты заявителем.

Шофер и жертва, допрашиваемые судьями и во время очной ставки с заявителем, также подтвердили эти факты. В этих обстоятельствах остается неизвестным, какие дополнительные доказательства заявитель желал получить от этих свидетелей в суде. Никакое уточнение в этом отношении не было предоставлено Европейскому Суду заявителем. Что касается гражданина А.В. В-х, то он подтвердил факт, что, идя в отделение милиции, мать жертвы не хотела сразу писать заявление, а сделала это несколько часов спустя.

80. Что касается сестры жертвы и лиц, присутствующих при осмотре места преступления, как было сказано выше, то ничто не препятствовало заявителю потребовать допросить их на первом судебном заседании или потом, даже при отсутствии полной версии обвинительного акта. Однако из дела не следует, что заявитель потребовал у судей допросить этих лиц. Европейскому Суду он не объясняет, почему их допрос был бы важным для установления истины (см. Постановление Европейского Суда по делу «Периа ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОГНИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 27 /тролша Ялкгшк» (%п%/ с /Ы/е/ пп. 29 и 32, жалоба №48898/99, [БП] ЕСПЧ 2003-У) 81. Что касается свидетелей К-па, С-ова, С-овой и К-вой (см. п. 74 данного Постановления), то заявитель выразил претензии относительно них только в своих дополнительных замечаниях без объяснения роли этих лиц в рассматриваемом уголовном деле и полезности доказательств, которые они могли бы предоставить (см.

Постановление Европейского Суда от 6 ноября 2007 г. по делу «Патсуриа против Грузии» (Ра1$оиг\а с. Сёог§1е)^ п. 89, жалоба № 30779/04). Ои просто сослался на одну из страниц уголовного дела, касающуюся их, но не предъявил ее Европейскому Суду. Впрочем, ничто не доказывает, что он потребовал вызова этих свидетелей в национальные судебные органы, мотивируя свое требование, или что органы опровергли это требование, не рассмотрев его надлежащим образом.

82. Ввиду отсутствия объяснений по поводу полезности доказательств, которые могли бы предоставить перечисленные свидетели, Европейский Суд может только предположить, учитывая аргументы защиты, предъявленные в национальных судебных органах (см. п. 14 гп /гпе данного Постановления), что заявитель желал, чтобы допросили некоторых из них, в особенности гражданина А.В. В-х, для того чтобы тот подтвердил его версию, согласно которой милиция и следователь оказали давление на мать и жертву, с тем чтобы они подали жалобу и, после фальсификации некоторых документов, этим должностным лицам удалось заключить заявителя под стражу за изнасилование. Однако здесь важно отмстить, что, согласно протоколам судебных заседаний, фигурирующим в деле, эти утверждения были рассмотрены на судебных заседаниях, заявитель имел очные ставки с несколькими милиционерами, непосредственным образом причастными к регистрации заявления, с судебным следователем, занимающимся делом, а также с его заместителем, и он мог, при соблюдении равноправия сторон, защитить свою позицию.

83. Учитывая вышеизложенное. Европейский Суд делает вывод, что в данном случае не было нарушения пп. 1 и 3 (с!) ст. 6 Конвенции.

11 В конце ПОСТАНОВЛЕНИЕ 1 Ю ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 28 V. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ 84. В соответствии со ст. 41 Конвенции «Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможное 1Ь лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

85. Европейский Суд, поставив заяви 1еля в известность 7 июля 2005 г. о частичной приемлемости его жалобы, предложил ему представить в срок до 12 сентября 2005 г. ходатайство о справедливой денежной компенсации Ответа от заявителя не поступило. Тем не менее, получив от властей Российской Федерации дополнительную информацию, он утверждает, что, по его мнению, Российское государство должно было ему предоставить компенсацию за причиненный ущерб. О возмещении расходов и издержек речи не шло.

86. Европейский Суд напоминает, чго не присуждав никакой суммы в качестве справедливой компенсации, так как информация с указанием точной суммы компенсации не была предоставлена в положенный срок, предусмотренный п. 1 ст. 60 Регламента Европейского Суда (см. Постановление Европейского Суда от 21 июля 2005 г. по делу «Фадил Йилмаз против Турции» (Ь"аМ Уг1та2 с Тищте), п. 26, жалоба № 28171/02) 87. Руководствуясь этими принципами, Европейский Суд считает, что предоставление денежной суммы в качестве справедливой компенсации в данном случае нецелесообразно.

НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД;

1. Отклонив единогласно, Российской Федерации;

2. Постановил, Конвенции;

предварительные единогласно, чю имело возражения место власIей нарушение с г. 3 3. Постановим, четырьмя голосами против трех, что имело место нарушение п. 2 ст. 6 Конвенции относительно публичных заявлений, сделанных А Лебедем;

4 Постанови!, единогтасно, что не было нарушения п. 2 ст. 6 Конвенции в том, что касается высказываний, содержащихся в документах прокуратуры, ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРО! ИИ РОССИЙСКОЙ Ф1 ДЕРЛЦИИ» 29 5 Постановил, единогласно, что не было нарушения пп. 1 и 3 (с!) ст. 6 Конвенции;

6. Постановил, единогласно, что присуждение денежной суммы в качестве справедливой компенсации в данном случае нецелесообразно.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменной форме 18 марта 2010 г. в соответствии с пп. 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Клаудиа Вестердик Секретарь Секции Суда Пер Лоренцсн Председатель Палаты ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПО ДЕЛУ «КУЗЬМИН ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» 30 В соответствии с п. 2 ст. 45 Конвенции и п. 2 ст. 74 Регламента к настоящему Постановлению прилагаются следующие особые мнения:

- особое мнение судьи Лоренцена, к которому присоединяются судьи Марусте и Лазарева Трайковска ;

- особое мнение судьи Марусте.

П.Л.

К.В.

ЛЯКЁ1 К 0 П 2 М ^ с ЯПЯ81Е-0Р1М0Ы^ЬЕРАКЕЕ^ 31 ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ЛОРЕНЦЕНА. К КОТОРОМУ ПРИСОЕДИНЯЮТСЯ СУДЬИ МАРУСТЕ И ЛАЗАРОВА ТРАЙКОВСКА В данном случае я не могу согласиться с мнением большинства, согласно которому имело место нарушение п. 2 ст. 6 Конвенции в результате сделанных А. Лебедем заявлений. Вот почему:

в своей судебной практике Европейский Суд часто делал вывод о нарушении этого положения, когда заявления о виновности заявителя в совершении уголовного преступления были сделаны до его окончательного приговора судом, но эти заключения до сих пор всегда ограничивались заявлениями «государственных должностных лиц». В большинстве дел речь шла о высказываниях, сделанных либо судами до вынесения приговора в рамках судебного процесса, направленного против заявителя, или в рамках другого судебного процесса, либо лицами, принадлежащими к прокуратуре, милиции или другим органам, принимавшим участие в уголовном судопроизводстве.

Заявления, сделанные другими государственными должностными лицами, также иногда признавались нарушающими и. 2 ст. 6 Конвенции, если была связь между государственным должностным лицом и уголовным судопроизводством в отношении заявителя. Дело «Буткевичус против Литвы», приведенное в п. 63 данного Постановления, служит тому примером.

В данном случае А. Лебедь, вне всякого сомнения, рассматриваться как очень известная личность в России, но это не делает его «государственным должностным лицом». Оя сделал эти заявления в рамках своей избирательной кампании с целью избрания на пост губернатора тогда, когда он еще не был избран, и ничто не указывает на то, что его высказывания были связаны с другими должностными функциями, которые он выполнял в это время.

Следовательно, признание того, что в результате заявлений, сделанных А. Лебедем, имело место нарушение, выходит за рамки судебной практики Европейского Суда. Конечно, можно рассмотреть возможность расширения этой судебной практики, но только добавив, что такое решение должно исходить от Большой Палаты, не более того. Иначе, во-первых, это привело бы к судебным ошибкам, так как представляется сложным дать достаточно точное определение лиц, которых это расширение должно охватывать. Во-вторых, я не понимаю, как можно считать государство ответственным за заявления, сделанные лицами, не принадлежащими к государственным службам.

В-третьих, в таком расширении нет необходимости, так как правила относительно клеветы предоставляют достаточно возможностей защиты против заявлений, сделанных частными лицами, и что при наличии нарушений в применении этих правил национальными АККЁТК0П2М№с. ки5%1Е-0Р1Ы10М5Ы'РАКЕЕ8 32 судебными органами можно ссылаться на С1.8 или, по обстоятельствам, п. 2 ст. 6 Конвенции, касающихся мотивов принятия судебных решений. Между тем, *анвигель никогда не привлекал А. Лебедя к ответственности в российских судах в рамках судебного процесса о клевете за его высказывания.

лкяйткоигмш с, ^ п ^ ^ - о р ^ ю ^ КЁРАКЁКК ЗЗ ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ МАРУСТЕ (Перевод) Я полностью согласен с доводами, изложенные судьей Лореиценом в своем особом мнении, но я бы хотел добавить, что А. Лебедь сделал свои заявления в ходе общественных дебатов и политической кампании, в рамках которых свобода выражения мнения имеет гораздо более широкие границы, чем высказывания и мнения государственных должностных лиц о виновности человека в процессе судопроизводства.